В качестве предисловия. Анастасия Гузенкова объявила о завершении спортивной карьеры, первым делом поблагодарив всех людей, которые, далее цитируем:
«… были со мной на протяжении всего пути. Кто-то с самого начала и до последней секунды. Кто-то появлялся ненадолго, но оставлял бесценный вклад в мою спортивную судьбу. И я хочу от всей души Вас поблагодарить!
Ирина Александровна, спасибо, что разглядели во мне потенциал и всячески меня поддерживали!
Юлия Владимировна, я Вам просто благодарна за всё. За все эти семь лет, что мы были рука об руку. За всё, что Вы для меня сделали!
Галина Владимировна, спасибо за Ваш труд и работу!
Валерия Юрьевна, спасибо, что заметили в том маленьком 4-летнем птенце будущую гимнастку и взяли под свое крыло!
Кристина Юрьевна, спасибо, что вкладывались в меня и помогали расти и становиться всё лучше и лучше!
Вероника Борисовна, спасибо за ту «балерину» и гимнастку на ковре, над которой Вы много работали!
Анна Викторовна, спасибо Вам за все тепло и веру в меня!».
Публикуем в тексте наше обстоятельное интервью с гимнасткой, которое состоялось, как теперь получается, накануне её решения об уходе из большого спорта.
И говорим: спасибо тебе огромное, Настя!
Удивительная! Неповторимая! Яркая и очень изящная на гимнастическом ковре. Улыбчивая и очень скромная в повседневности. Анастасия Гузенкова. Звезда российской художественной гимнастики, воспитанница олимпийской чемпионки Юлии Владимировны Барсуковой. В нашем интервью – о своём пути в большой спорт и в большом спорте, об успехах и неудачах, о людях и обстоятельствах, сделавших её той Анастасией Гузенковой, которую мы все знаем.
– Настя, ты действительно выдающаяся, уникальная гимнастка, поскольку у тебя совершенно неожиданный, необычный образ на ковре. Если говорить о современных гимнастках, которые часто выступают под танцевальные треки. Тем не менее, это всё, что мы видим в тебе. Очень хотелось бы спросить, какой себя видит Анастасия Гузенкова?
– Я себя всегда стараюсь показывать с разных сторон. Юлия Владимировна, конечно, мне привила вот эти грациозность, элегантность на ковре. Поэтому часто мы выбираем именно классические образы. Но всё равно иногда я выбираю танцевальную музыку, что-нибудь ещё такое более акцентное, ритмичное. Юлия Владимировна сделала из меня именно такого лебедя на ковре – потом я долгое время делала и «Лебединое озеро» под мяч. Какой я себя вижу? Всё-таки больше классической гимнасткой.
– А если бы я тебя попросила в трёх словах описать Анастасию Гузенкову, как бы ты это сделала?
– Трудолюбивая. С желанием. И – с любовью к своему делу.
– Скажи, пожалуйста, это заложенные качества, или ты с ними родилась? То есть, это врождённое, или приобретённое?
– Я с детства была достаточно старательной девочкой. У меня всегда… Я отличалась именно желанием. То есть, если я чего-то захочу, то буду «убиваться» и делать это со всей душой, со всем сердцем. Конечно, бывали моменты, когда и не очень желание присутствовало. Но, тем не менее, именно желанием я всегда отличалась.
– Помнишь начало пути в нашем виде спорта? Как ты зашла в зал? Почему ты пришла именно в художественную гимнастику несмотря на многообразие различных секций в современном мире?
– Я помню такие яркие вспышки из детства. Именно когда пришла в зал в первый раз… Когда я пришла к своему тренеру первому… Дальше у меня всё немного размыто (улыбается). И помню момент, когда я приехала в Москву, на просмотр в Училище (олимпийского резерва № 1) к Юлии Владимировне.
– Давай вернёмся к твоему первому тренеру. Подскажи, пожалуйста, как её зовут?
– Валерия Юрьевна (Рыжова, тренер по художественной гимнастике СШОР №4 Белгородской области). Она тогда набирала группу детей с пяти лет. Мне было четыре года. Валерия Юрьевна посмотрела на меня, сказала, что у меня есть данные, и взяла, за что я ей очень благодарна. На самом деле, изначально мы шли с мамой к другому тренеру. Но так получилось, что, когда заходили в зал, навстречу шла Валерия Юрьевна. Она так посмотрела, на мостик меня поставила, увидела, что у меня есть данные…
– В общем, Валерия Юрьевна впечатлилась… Возвращаясь к тому, как ты выбрала художественную гимнастику – почему вы с мамой пришли именно в этот вид спорта?
– Мне кажется, у меня для другого вида спорта и не было таких данных. А вот для гимнастики было всё. Я часто рассказываю эту историю: у меня в детстве, не помню, сколько мне было лет, вылетело плечо. Мы пришли к врачу, он посмотрел, покрутил мои руки, сказал: у вас всё есть для гимнастики. Очень гибкие связки, которые нужно именно туда. Видимо, родители поставили себе галочку (смеётся). И вот в четыре года меня отдали именно в гимнастику.
– Иногда полезно вывихнуть плечо, чтобы обрести себя в жизни, да?
– Да, как бы это ни звучало.
– Тем не менее, в некоторых белгородских СМИ – потому что сама ты из Белгорода, было написано следующее: что сама ты немножко сутулая, что у тебя были какие-то проблемы со стопами. И поэтому мама решила привести тебя в гимнастику. Насколько это правда?
– Действительно, с самого детства родители не загадывали, что это всё выльется во что-то профессиональное. То есть, мы ходили для того, чтобы развернуть стопы, больше быть похожей на красивую девочку с красивой осанкой. Потому что я всегда сидела сутулая, у меня левая нога косолапила очень сильно. То есть для девочки, для девушки уже, это неприемлемо. И как раз гимнастика помогла мне от этого всего избавиться. Обратить это в достоинство.
– У тебя получилось! Сто процентов! Ещё вычитали, что бабушка видела все твои прекрасные данные, и хотела тебя направить даже в балет, а не в гимнастику. Но ты отказалась…
– Да. Бабушка в Москве живёт, и я часто приезжала к ней в гости. Она всегда хотела. «Может быть, ты пойдёшь на балет?» – говорит мне, – «Мы тебя устроим здесь». То есть, она всегда предлагала мне такой вариант, чтобы я в балете развивалась. Мне, конечно, очень нравится балет! Очень нравится всё, что с ним связано. Но я для себя с детства решила, что художественная гимнастика – это моё. Что я навсегда с ней.
– Это потрясающе! Потому что я знаю многих людей, и ты знаешь многих людей, которые до сих пор не могут найти себя в жизни и обрести своё любимое дело… Первого тренера мы с тобой вспомнили. К кому ты переходила, будучи уже юной гимнасткой?
– В самом детстве – Валерия Юрьевна. Потом мне очень помогала Кристина Юрьевна (Будникова, тренер по художественной гимнастике СШОР №4 Белгородской области). Она тоже меня тренировала, и когда я чуть-чуть подросла, чуть-чуть окрепла, меня отдали Галине Валерьевне Огнезевой (мастер спорта СССР по художественной гимнастике, заслуженный тренер России). Уже в более осознанном таком возрасте я начала у неё тренироваться. Она меня поставила крепко на ноги, дала всю необходимую базу. И так мы начали свой путь.
– Опять же, возвращаясь к некоторым СМИ, где пишут о том, что у тебя уже были к тому времени серьёзные травмы. С позвоночником, если я не ошибаюсь…
– Скажу так. Именно чего-то прямо серьёзного я не помню. Но у меня болела какое-то время спина. Мы ходили к врачу, и мне поставили там ошеломляющий диагноз (улыбается). Уже тогда говорили, что у меня перелом позвонка. И, конечно же, у всех родственников глаза на лоб! Мы не поверили, пошли к другим врачам, и они опровергли это. Спина у меня болела, но со временем это прошло. Также у меня были проблемы со стопами, потому что у меня очень тонкие ахиллы. И я всегда как-то так подворачивала ноги. То есть, были предрасположенности к травмам со стопами. Слава Богу, до 17-ти лет все травмы серьёзные обходили меня стороной. Даже позже – до 18-ти точно.
– Всё-таки, что тебя заставило остаться в гимнастике? Притом, что уже тогда ты чувствовала боль и понимала, и семья твоя понимала, что этот вид спорта приносит некоторые травмы, боль и дискомфорт?
– В тот момент я переходила уже в более профессиональное окружение. И у меня даже мысли на самом деле не было, что у меня какая-то травма, и – закончить со спортом. Нет, такого у меня не было. У меня были мысли лет где-то в шесть, в пять, когда я просто не хотела идти на гимнастику. Тот, знаете, период, когда родители тебя всё равно немного подталкивают. Не буду говорить «заставляют». Но подталкивают (улыбается). Конечно же, я «быкалась», не хотела. Но этот период прошёл, и я прямо влюбилась в гимнастику! И всё, таких мыслей у меня больше не было.
– Что, получается, нужно преодолеть? Только время? Вот этот внутренний переломный момент, когда не хочется заниматься?
– Я со временем, так скажем, очень быстро вливаюсь в процесс. Мне нужно только начать. Самое сложное – это начать. И как только я начинала, приходила на тренировку, то всё. Я отбрасывала лишние мысли в сторону и просто начинала тренироваться. Было у меня ещё на самом деле – вот прямо сейчас вспомнила момент – когда я чуть не закончила с гимнастикой. Не помню тоже, сколько мне было лет – может быть, около десяти. У меня на протяжении месяца держалась температура 37,4 – 37,5. Мы сдали все анализы – ничего не могли найти. Мне давали антибиотики, курс проходила. Ничего не помогало. То есть, вообще никаких диагнозов не могли поставить. Неизвестная причина. И вот в тот момент было принято решение – пока мы не найдём причину, мне не приходить в зал. Я месяц не тренировалась, и уже думала: всё, я не пойду в зал, я боюсь – как меня примут обратно? Эти все мысли пошли в голову. Тогда мне помогла фраза мамы. Она говорит: «Хорошо. Ты можешь не идти. Чем ты будешь заниматься?». Я говорю: ну, может на танцы пойду, ещё куда-нибудь… «Нет! Какие танцы?! Если ты не идёшь в зал, ты будешь оставаться дома, убираться, мыть всю посуду, хозяйничать …».
– Ух ты!
– (смеётся) Это была для ребёнка самая мотивирующая фраза, чтобы пойти в зал.
– Это лучше, чем убираться, мыть кастрюли и так далее…
– Потому что я никогда не могла найти себе дело. То есть, я сидела целыми вечерами: сделаю уроки, всё по школе, и вот сижу, не знаю, чем заняться, что мне делать. Я порисую, и то поделаю, и это. Не могла найти себе место.
– Ты очень творческий человек. Все твои близкие рассказывают, что ты и рисуешь, и пишешь стихи. Правда?
– (улыбается) На самом деле я очень творческий человек. В том плане, что во всём стараюсь видеть красоту и доносить её миру. Очень люблю фотографировать – сейчас я свой небольшой проект попробую реализовать. Люблю рисовать, когда на это есть время. Что-нибудь писать. Свои мысли излагать.
– А где-нибудь можно это увидеть? Или пока это только для себя?
– Два года назад я вела аккаунт именно с фотографиями. Это можно найти в Инстаграме. Сейчас я думаю его возобновить. А рисунки? Когда-то я выставляла, а сейчас считаю, что для всеобщего зрения они… недостаточно хороши (смеётся). Я люблю находить именно идеал во всём.
– Поговорим о «Надеждах России»? Это один из самых крупных стартов в твоей юниорской карьере. Ты помнишь ощущения? Как ты пришла на эти соревнования? Что там было?
– Вот «Надежды России» вообще не могу вспомнить. Я помню первенство России 2017 года. Я как раз тогда уже с Юлией Владимировной выходила на площадку. И эти эмоции я помню. Как Юлия Владимировна приехала ради меня на последний день многоборья. Как она меня готовила. Это помню, как сейчас.
– А приглашение Юлии Владимировны, чтобы ты тренировалась у неё – не помнишь?
– Помню, как мне сказала об этом мой тренер Галина Владимировна. Это было на одной из тренировок в феврале. Она сказала, что в апреле, Настя, ты поедешь в Москву – тебя будут просматривать. У меня аж глаза загорелись! Я такая: ничего себе!
– Как состоялась ваша первая встреча?
– С Юлией Владимировной? Помню, пришла в зал. Очень много девочек было талантливых. То есть, смотрю на каждую, и мне хочется взять от неё что-то себе. Помню, тренеры сидели в зале. А я очень скромно так, по стеночке. Поставила свою сумку, обруч… Юлия Владимировна мне сказала, что с меня можно правила писать (улыбается). Потому что я после каждого движения подтягивалась – наша белгородская школа, нужно всегда всё подтянуто делать. И я сделаю элемент – подтянусь. Сделаю прыжок – подтянусь. Юлия Владимировна со временем начала это развивать, немного делать одно из другого, больше плавности добавлять. Но тогда, помню, я приехала и начала готовиться на Первенство Москвы. У меня был месяц, чтобы подготовиться. Я выступила хорошо. Четыре вида все чисто прошла. И заняла тогда третье место. То есть, для девочки, которая только приехала сейчас из Белгорода, её никто не знает в Москве, это действительно был большой результат. И это поставило точку для Юлии Владимировны, чтобы меня взяли.
– Сколько лет тебе было?
– 13, наверное. 13.
– С Юлией Владимировной вы уже были знакомы к тому времени. Как ты познакомилась с Ириной Александровной Винер?
– С Ириной Александровной? Первый раз на «Гран-при» 2017 года. Я тогда ещё выступала по юниорам. Юлия Владимировна попросила Ирину Александровну, чтобы меня выставить на эти соревнования. Помню, это было опробывание. Я делала булавы, и Ирина Александровна как раз зашла в зал и села напротив площадки. Я сразу прониклась этой энергией (улыбается). Я опробывалась тогда неплохо, но Ирина Александровна именно в этот момент на меня глаз не положила. Это случилось уже в 2018 году на чемпионате России. Я делала мяч – «Очаровательные глазки». Думаю, если вспомнить мою программу, которая со мной ассоциируется – как раз мяч 2018 года. Ирина Александровна сидела за судейским столом. После выступления ухожу с ковра, вижу Юлии Владимировны нет. Думаю, что-то странное.
– «Что я делаю не так?!» …
– Да (улыбается). Потом поворачиваю голову, и вижу, что Юлия Владимировна сидит рядом с Ириной Александровной. Разговаривают. Видимо, именно в тот момент я зацепила своим упражнением.
– Где-то даже было написано, что Ирина Александровна буквально пустила слезу после этого упражнения. Такое оно было трогательное. Многие гимнастки вспоминают своё первое появление в Новогорске…
– Вот как раз после этого чемпионата России нас с Юлией Владимировной позвали в Новогорск. Сказали, нужно поменять ленту, и просто там тренироваться. Мы начали туда приезжать, продолжали там тренировки. И уже в августе 2018 года я полностью переехала на базу. Заселилась там. Уже полностью тренировалась в Новогорске.
– Это был волнительный для тебя момент? Или ты была уже готова?
– Это было очень волнительно! Помню, заходила в зал, и просто трясло. Мы ещё заходили с подругой по команде, и всё спорили: кто первый зайдёт, кто первый выйдет на площадку. Потому что настолько это было страшно волнительно. Но со временем всё устаканилось, и всё стало хорошо (улыбается).
– Ты жила в Новогорске, получается, уже отдельно от родителей к тому времени. И сколько ты живёшь уже отдельно?
– У меня с детства такой опыт – жить отдельно. Мы ездили на разные сборы, соревнования, и всегда я была одна или с тренером. И в Новогорске, когда я заселилась, мне уже не было дискомфортно. Я понимала, для чего здесь тренируюсь, для чего живу. С мамой мы всё равно виделись. Или я приезжала на выходные, или мама ко мне приезжала.
– Поясню вопрос. Для многих родителей это самый страшный кошмар в жизни – отпустить своего ребёнка. Может, ты помнишь этот момент, когда в первый раз? Допустим, ты поступаешь в Московское училище олимпийского резерва № 1, там мы живёшь уже отдельно …
– Нет. Когда я переехала в Москву, первое время жила у бабушки с дедушкой. Они мне очень помогали. Я жила у них в квартире. Дедушка возил меня каждый день сперва в школу, потом я там (в Училище) тренировалась, и меня забирали. А буквально через какое-то время приехала в Москву и мама, вслед за мной. Она оставила работу в Белгороде, оставила, можно сказать, всю свою жизнь там, и переехала ради меня. За что ей огромное спасибо! Мы снимали квартиру, каждый день ездили где-то час в школу. И первый раз я уже в Новогорск заселилась – в общежитие.
– Говорят, что Анастасия Гузенкова уникальная гимнастка ещё и тем, что знает четыре языка.
– Это кто вам такое сказал?! (смеётся).
– Это правда?
– Я по-английски разговариваю. Но и то, не могу этим гордиться, потому что разговариваю не свободно: могу выразиться, меня понимают … Учила когда-то французский. У меня были все данные для него. Предрасположенности. Но в какой-то момент остановила этот процесс. Пробовала учить немецкий. Но мне он сразу не зашёл (смеётся), не понравился. И китайские иероглифы тоже учила. Но это как хобби.
– Это твоё искреннее внутреннее желание? Или навязанное кем-то?
– Искреннее. Но это благодаря моему папе, потому что он разговаривает больше, чем на десяти языках…
– Обалдеть!
– Да. Я им просто восхищаюсь! Действительно не понимаю, как так можно. Но в этом плане он – гениален!
– Тебе есть куда расти, до кого тянуться…
– Боюсь, до того уровня я просто не дотянусь (смеётся).
– У тебя вся жизнь впереди, почему нет?
– Будет чем заняться.
– Вот ты уже в Новогорске. Какие старты наиболее запоминающиеся уже на взрослом уровне?
– Это чемпионат Москвы в 2018 году. Я тогда заняла третье место. Или четвёртое? В общем, вошла тогда в сборную Москвы. Вот это был первый значимый для меня старт. Потом был чемпионат России, где я заняла первое место в команде и второе или третье в ленте. Тоже был большой для меня результат, я попала тогда в сборную (страны). Разные международные соревнования – Юлия Владимировна везде меня старалась возить, чтобы я набиралась опыта. В 2019 году я первый раз выступала на взрослом Гран-при. Это было в Москве. И это был для меня такой стресс! Это были самые первые такие ответственные соревнования для меня. Мы к ним очень усердно готовились. Я прямо помню эти эмоции. Я тогда вышла на булавы, и прямо тряслась. Булавы у меня и посыпались. А дальше я собралась. Юлия Владимировна сказала: дальше у тебя есть ещё три вида, поэтому – давай дерзай. И я сделала остальные виды хорошо. Не помню, какое место тогда заняла, но была в десятке точно. Этим самым я отобралась на дальнейшие Гран-при, и весь год мы ездили. На двух Кубках мира я выступала – в Ташкенте и Партимао. Это, наверное, самые значимые соревнования на тот момент.
– Раз уж вспомнили про булавы, можно уточнить – какие у Анастасии Гузенковой отношения с предметами? С каждым отдельно?
– (смеётся). Обруч. Какое-то время я очень боялась обруч. Не знаю, почему. Сейчас же я каждый раз, когда беру его на тренировку, я… Может, это зависит от упражнения, от музыки, от постановки – но сейчас я делаю его с огромным удовольствием! Мяч. Мяч всегда мне давался более-менее легко. Всегда любила этот вид программы. Булавы… (смеётся). С булавами у меня всегда были отдельные отношения. Я их всегда очень любила и люблю, но часто на соревнованиях я теряла именно булавы – где-то недобирала по баллам, где-то проигрывала. Это всё идёт от головы, я в этом уверена. Видимо, в какой-то момент я поставила себе пункт, что булавы – именно булавы – у меня не получаются. Поэтому часто выходя на ковёр я реализовываю свои мысли. А когда получается их отключить, то булавы – и особенно программа, которую делаю в этом году, всем очень нравится, все её восхваляют – это булавы!
– Там удивительная музыка у тебя на булавах! Кто её подбирал и кто ставил упражнение?
– Изначально в этом сезоне у меня музыка на булавах поменялась несколько раз. Мне кажется, мы раз пять меняли музыку – упражнение примерно одно и то же оставалось, только дорожки менялись. А вот с музыкой не могли определиться. Сначала поставили одну, но я её не могла выразить, как должно. Поставили вторую, но тоже не идёт упражнение. Третью – тоже … Взяли вот эту, как раз в «Лужниках» решили попробовать. И она сразу понравилась, чем-то зацепила. И мы решили. И получилось.
– Это образ Кармен. Очень понравились вставки – Моника Белуччи, Орнелла Мутти…
– Это отдельная любовь! Потому что музыка мне сама по себе очень нравится. Особенно когда он говорит таким вообще голосом! – это прямо цепляет.
– Это образ роковой женщины, по сути. И мне кажется, ты полностью вписываешься в этот образ – абсолютно роковая девушка! Ты сама довольна тем, как выступила на Университетских играх?
– В общем, да. Именно на этих соревнованиях – я к ним была абсолютно готова. Честно, без каких-либо, как говорится, «грязных» хвостов подошла к этим соревнованиям. И я там выступала в удовольствие. На самом деле, это очень редко, когда прямо настолько могу отключится от оценок, от каких-то мыслей о том, кто что скажет. Я просто выступала для зрителей. И для себя.
– Получается, ты ранее перед соревнованиями много прокручивала мысли об оценках?
– Да. Что мне нужно набрать вот такую-то оценку, сделать так-то и так-то. И это всегда меня очень сбивало. То есть, мне вообще нельзя думать о результатах.
– А о чём можно тогда думать перед выступлением, чтобы всё сложилось?
– Постараться отключить лишние мысли. Что «я должна», что «мне надо»…
– Это гиперответственность?
– Не знаю. Но именно эти фразы меня всегда сбивали с толку. Даже когда я сама себе говорю – выхожу, и меня начинает сковывать, не могу показать упражнение, каким оно должно быть. Поэтому, зная себя … Даже Юлия Владимировна всегда меня настраивает: выступай для себя, для зрителя, и всё – тебя все любят, и ты дари им свою любовь. Когда это получается, то действительно – и я отдаю болельщикам своё тепло, свою энергетику, и взамен получаю в десять раз больше.
– Мне кажется, это замечательно. Когда ты можешь ощутить, что зал действительно тебя любит и поддерживает. И всё же хотелось бы спросить: спит ли Анастасия Гузенкова со своими предметами?!
– (смеётся).
– Потому что такая байка есть, и мы не можем её пропустить.
– (смеётся) Вот сейчас мне даже Юлия Владимировна говорит: да поспи ты уже с этими булавами! Неделю с ними спи!.. (продолжает с улыбкой, но уже серьёзно) Раньше, лет до 14-ти, я спала с предметами, это правда. Не знаю, откуда пошла эта байка, но это действительно так. Перед ответственными соревнованиями я клала себе булавы или ленту, или обруч или мяч. От этого становилось спокойнее на выступлении. Я, конечно, не верю во все эти приметы. Но такое внушение, именно самовнушение, спокойствие даёт. Потом я перестала это делать и до сих пор не делаю. Но… (пауза). Но вот как-то раз я с булавами всё-таки спала. Не помогло (смеётся).
– Ещё поможет! То есть, у тебя, в принципе, нет примет? С правой, допустим, ноги пойти на ковёр…
– Я раньше пыталась примет придерживаться. Думая про себя, что если сделаю шаг с левой ноги на ковёр, то всё получится. Пыталась хронологическую эту цепочку строить, и понимала, что это всё не от примет зависит. Это зависит от внутреннего состояния твоего. И от головы. Ты можешь делать что хочешь, что угодно есть на завтрак, заплетаться хоть перед зеркалом, хоть ещё где-то – это всё идёт от головы. Никакие приметы не помогут, если с головой проблемы (улыбается).
– Тогда такой вопрос: как настроить голову? Быть может, есть психологические методики? Книги, к которым ты обращаешься, и которые помогают осознать, что действительно всё, что есть вовне – это то, что ты проецируешь изнутри?
– Для каждого эти методики разные. Индивидуальные. Для меня? Я каждый день перед соревнованиями провожу у себя в голове упражнение. То есть, я представляю. Это действительно сила мысли, и она работает. Мне помогает посмотреть что-нибудь, почитать. То есть, мысли немножечко утихомирить. И это всё. Рисовать можно. Заняться любимым хобби, делом. Мне это помогает отвлечься. Ещё я не могу долгое время концентрироваться на чём-то одном – мне всегда нужно делать перерывы. Даже на тренировках. Если идёт третий час, я делаю один и тот же вид, и не могу его сделать, в один момент мы с тренером принимаем решение: давай сделаем сначала другой вид, а потом вернёмся. И действительно это помогает. То есть, именно отвлекаться. Хотите, расскажу ещё одну историю? У меня было даже такое. Анна Викторовна Свирина, она тоже приходила к нам на тренировки, приходит, а я всё – зациклилась, у меня не получается. Она говорит: пройди один круг по ковру по часовой стрелке. Думаю: зачем? Прохожу и – делаю чисто прогон. Бывало, что не получается – делаю-делаю с мячом начало, он всё укатывается. Она говорит: остановись и нарисуй сердечко. У нас там есть маркерная доска. Нарисовала. Вернулась, и сделала чистый прогон. То есть, у меня настолько это так работает, что мне надо отвлекаться.
– К себе ты ключик нашла. Если говорить о тренировках – ты уже несколько раз у нас в Центре тренировала деток, и тренировала успешно. Они в тебе души не чают, смотрят на тебя просто огромными влюблёнными глазами. Видишь ли ты, в чём проблема у ребёнка с первого или второго раза? Или всё-таки это более долгий путь?
– Могу сказать, что каждая гимнастка, каждая спортсменка – индивидуальна. Ко всем нужен свой подход. Если мне подходит один, то другой спортсменке – может, даже кардинально – нужен другой. Когда я смотрю на девчонок, кого тренирую, я сразу приблизительно вижу, какой подход нужен именно этой спортсменке. Но, конечно, нужно время. Я подхожу к работе именно с психологической точки зрения. Стараюсь разобрать именно психологию гимнастки. Философски ко всему подхожу, рассудительно. Стараюсь докопаться до самых низов души…
– До самой глубины…
– Да, до самой глубины. И это мне помогает в работе с детьми.
– Потому что девочки отмечают, какая Анастасия чуткая. И родители были в восторге, потому что дети советы твои запоминали достаточно быстро, и потом говорили: я наконец-то поняла, разобралась…
– (улыбается).
– Вопрос не такой спортивный, но тем не менее: есть ли дружба в нашем виде спорта? На сборах в Новогорске?
– Есть. Я могу сказать точно, потому что есть девочки вокруг меня, которыми я очень дорожу. Как в зале у нас очень хорошие отношения на тренировках, так и вне зала. Всё же дружба – понятие очень обширное. Но самое главное зависит от тебя самого – готов ли ты дружить. Потому что очень часто в спорте у нас девчонки зациклены именно на карьерной лестнице, так скажем. На тренировках. И ни о чём другом думать не могут. Поэтому и появляется конкуренция, где-то – зависть. И поэтому очень сложно построить дружеские отношения в команде. Но кто умеет отключаться от работы и поддерживать тёплые отношения, у тех дружба складывается. Я нашла своих подруг – именно в спорте, благодаря гимнастике. И мы по сей день, и думаю ещё долгое-долгое время будем общаться. Дай Бог, до старости – вместе (улыбается). Поэтому я ими очень дорожу. И с каждой из них мы можем как провести время в зале – после тренировки друг друга подбодрить, так и вне зала можем найти общие темы для разговоров. Это самое важное. Многие дружбы, которые именно в спорте, распадаются, потому что нет общих тем для разговоров. А когда находишь такие темы, то как вне тренировочного зала интересно проводить время вместе, так и на тренировках вы друг друга поддерживаете. Мы часто можем просто выйти погулять, посидеть где-то, пообщаться. То есть, мы такие – спокойные.
– А театр, фильмы, книги?
– Представляете, до кино и до театра даже ни разу не доходило (улыбается). Мы находим себе развлечения, чтобы просто пообщаться. Устроить ночёвку, ещё что-нибудь.
– В целом у девочек в сборной есть время на досуг? Помимо того, чтобы выйти вокруг базы прогуляться?
– Перед ответственными соревнованиями его крайне мало. То есть, обычно весь досуг – это время для отдыха. Мы так распределяем, чтобы просто отдохнуть. Просто лежать и ничего не делать, потому что ни на что больше сил просто нет. А когда соревнования не такие ответственные, я, например, могу просто выехать в Москву, в центр. Прогуляться. Опять же, с девчонками увидеться. Просто надо правильно разграничивать время, потому что, когда тебе дают два часа перерыв, ты можешь пролежать ничего не делать, а можешь поучиться, почитать книгу. Заняться саморазвитием. Это уже выбор каждого.
– Что сейчас читает Анастасия Гузенкова?
– У меня разбросаны очень книги. Я перечитываю «Пятый ребёнок» (Дорис Лессинг). Это если отвлечься от психологии, от саморазвития – просто интересно. «Бойся, но действуй!» (Сьюзен Джефферс) – книга очень помогает разобраться в себе. Потом, на английском, «Берись и делай» – только другого автора немного (Ричард Брэнсон, «К чёрту всё! Берись и делай!»). И как раз чтобы учить английский. Ещё «Трансерфинг» (Вадим Зеланд, «Трансерфинг реальности») – это вообще отдельная история, потому что я нахожу многие ответы именно в этой книге. Как раз то, что мне откликается.
– Ты могла бы порекомендовать гимнасткам обратиться к этой литературе?
– Мне кажется, юным гимнасткам будет сложно читать. Но «Бойся, но делай» – да.
– Что слушает Анастасия Гузенкова? Потому что мы часто в Инстаграме и других социальных сетях видим, как Настя или поёт, или присутствует на каких-то концертах…
– (смеётся) Концерты я люблю! Я вообще меломан. Слушаю абсолютно разную музыку. Могу слушать даже рок. Есть такие особенные композиции, которые западают в душу, нравятся.
– И особенно их хочется послушать в определённые моменты жизни…
– Да (смеётся, кивает). Слушаю и расслабляющую музыку. Например, без слов, фортепиано. «Три дня дождя», «Тринадцать карат» – это вообще отдельная любовь, отдельная песня. Ну и такие, просто разносторонние жанры.
– Очень часто, по соцсетям я отметила, ты слушаешь музыку, которая разнится с твоим образом на ковре.
– Абсолютно! (улыбается).
– Это какой-то внутренний протест? Или как это можно охарактеризовать?
– Я даже вспомнила такую историю. Мне меняли булавы, 2018 год. У меня была музыка «Моя прекрасная няня». И булавы вообще не получались, стабильно. Ирина Александровна сказала: меняйте музыку. Подозвала меня: давайте, включайте, что ты слушаешь. Вот так вот берёт у меня телефон, и я включаю ей музыку «Спящая красавица» (смеётся). Я очень хотела эту музыку себе, и я действительно её слушала! Мне тогда её взяли, попробовали, и у меня всё начало получаться. И до сих пор мне припоминают. «Ну что? Спящая красавица?».
– Ты смогла скомбинировать этот момент – треки из разных жанров… Мы можем вспомнить 2022 год? Ты завоевала «золото» и две «бронзы» чемпионата России, пропустив целый год после травмы ноги. Что это была за травма и как ты вообще возвращалась?
– У меня была, так скажем, предрасположенность к этой травме. Но всё-таки, видимо, где-то не доглядела, где-то расслабленными ногами пошла делать прыжки, элементы. И у меня вот здесь вот (показывает на ахилл) отломился кусочек и начал тереть сухожилие. Когда начинала тянуть стопу, защемлялся большой палец, и я часто приземлялась именно на подъём. А это очень опасно. И у меня уже начался вот этот вот… бзик! Что я приземлюсь и подверну ногу. Что что-нибудь случится. Меня это до сих пор так до конца и не отпускает. Хотя Юлия Владимировна говорит: прошло уже два года, отпусти, всё. Но часто бывает так – такой страх, барьер. Тогда было принято решение сделать операцию. Был 2021 год. Я пропустила много стартов. Но всё хорошо – я делала в Финляндии операцию, и всё очень быстро зажило. Хотя, конечно, восстановление было очень тяжёлым. Потому что заново нужно было учиться вставать на релеве. Заново прыгать. Заново перебарывать свои страхи и барьеры. Но слава Богу, меня в этот момент поддержали все близкие, Юлия Владимировна всегда была рядом. Поэтому мы достаточно быстро восстановились. И на чемпионате России я выступала даже не в самой лучшей форме, но выступала с таким азартом – пропустила год! – что почти прямо всё получилось.
– Правила в художественной гимнастике на твоём веку не раз изменились. Последние изменения, мне кажется, сказались на тебе очень сильно.
– После цикла 2017-2020 эти правила стали для меня как новое вдохновение, потому что в них всё-таки больше гимнастики. В прошлом олимпийском цикле было сложнее выражать какой-то образ на ковре, потому что были только броски и ловля, броски и ловля. Сейчас с этим немного проще и получается показать образ, передать задумку во время упражнения. Поэтому, да – для меня эти правила пошли на пользу.
– И тем не менее, многие гимнастки отчаиваются, как мне кажется, в этот период. Когда понимают, что то, что лучше всего получается – красота, гибкость и трудность тела – уходит на задний план, а на первый выходит трудность предмета. Поправь, если я не права.
– Вы правы.
– И здесь: какой можно баланс обрести, как себя поддержать, как можно вообще пойти дальше? Мне кажется, большинство в этот момент хочет просто всё бросить и сказать, что гимнастика их предала.
– Это неправильная позиция. Нужно всё равно уметь перестраиваться. Быть гибкой в плане спорта. Учить новые элементы. Усложнять программу именно технически. Поэтому здесь главное не опускать руки и продолжать работать над собой, над своей техникой. Для меня как раз правила прошлого олимпийского цикла были сложные, потому что технически я не как Дина с Ариной (Аверины). Они просто уникумы в этом спорте. А для меня те правила были сложнее, чем эти. Сейчас нужно больше элементов делать. Пришлось выучить комбинированные – это когда мы делаем два подряд разных элемента. Сейчас именно на элементы акцент больше. Надо учить что-то новое. Надо учиться крутить больше пируэтов.
– Давай попробуем перечислить твои программы, выступления, которые ты считаешь самыми неудачными. И потом – самыми удачными. Допустим, топ-3?
– Неудачные я не запоминаю, потому что обычно мы их меняем почти сразу (улыбается). В общем, приходит мысль сменить музыку. Или что-то переставить, чтобы было проще. Вот, наверное, это булавы 2018 года, с которыми я выступала на Гран-при…
– Какая у тебя хорошая память! Всё самое ненужное и неприятное…
– Да, сразу зачищаю (смеётся). Для меня тяжело давался мяч. Под Шопена я делала, потому что эта музыка мне очень подходила, и Юлия Владимировна хотела, чтобы я делала именно под эту музыку упражнение. Мне как-то очень тяжело давалось оно. Я выходила, и, видимо, за счёт того, что это достаточно медлительная композиция, мне это не очень подходило. В каждом виде упражнения всё равно должен быть свой ритм. Например, мяч мне нельзя слишком медленный. Я сама тогда как-то так «разлагаюсь», и у меня не получается ничего. Булавы мне нужно больше темповые. Лента, в принципе, универсальна. И обруч тоже что-то не очень медленное, но и не супер-сильное. Если топ-3 самых лучших, то… тут сложно (улыбается). У меня топ большой! Вот именно самых лучших. Если начать с этого сезона, то – лента. Это мой фаворит. Обруч, наверное. «Очаровательные глазки», однозначно. Очень любила булавы «Спящая красавица» – мне они прямо очень нравились. Мяч – мне вообще ежегодно подбирали музыку, которая мне нравится. Не считая Шопена, все остальные мне было делать легко. Я очень любила обруч. В 2018-м я его делала под «Бал-маскарад». Мне всё равно было тяжело – такая сильная музыка, но мне очень нравилась программа. И лента Speak Softly Love прошлого сезона тоже очень нравилась.
– «Там нет меня» – это тоже твой выбор?
– Наш общий с Юлией Владимировной. Изначально, в начале сезона, мне поставили совершенно другую программу – музыка из «Реквием по мечте». На самом деле, фильм я не смотрела, только так, отрывки. Но музыку эту я себе хотела очень давно, с самого детства. Не знаю, что-то прямо было – моё! И вот когда я доросла, мы решили попробовать. Я получала такое удовольствие! Но всё-таки решили, что это достаточно тяжёлая музыка, и нужно поменять. Я частенько хотела вернуться именно к ней, но твёрдо решили, что нет.
– Анастасия Гузенкова – человек позитивный или в большей степени меланхоличный?
– Позитивный!
– Потому что по твоим социальным сетям можно сказать, что ты – это максимально рефлексирующий человек, который часто утопает в таких, можно сказать, деструктивных, эмоциях.
– Я просто такая по жизни. Спокойная. Рассудительная. И, как выяснилось благодаря тренировкам, ещё и очень терпеливая (смеётся). Я прямо никогда не повышаю голос. Очень философски подхожу ко всему, поэтому часто утопаю в своих мыслях. Постоянно в каких-то размышлениях. Поэтому может показаться, что я такая холодная. Ещё лишний раз не показываю эмоций. В этом плане это картинка такая – может показаться, что я такая депрессивная, ещё что-то. Нет. На самом деле я считаю, что всегда во всём нужно искать только позитив, только красоту. Поэтому если что-то плохое даже происходит, я всегда стараюсь найти положительные стороны, что-то хорошее. И у меня это получается.
– Это отлично! А ты помнишь свои впечатления – может быть, самые сильные – когда тебе максимально много поддержки трибуны оказали? Или, когда это было впервые? Когда ты почувствовала, что зал так тебя любит?
– Раньше я не очень любила выступать на публику. Поэтому, когда был карантин, очень радовалась первое время, что нет зрителей. Потому что, видимо, у меня настолько был страх… Это не из-за нелюбви, не из-за неуважения. А потому что именно этот страх перебарывал те эмоции, которые я могу дарить. Но всё-таки к концу пандемии, когда зрители начали приходить в зал, я поняла, насколько ошибалась. И именно в 2021-2022 году я начала получать эмоции именно от выступлений. Когда понимала, что ещё и зрители меня так поддерживают, то это вдвойне придавало мне сил и желания показывать всю красоту гимнастики своих упражнений и нашей работы с тренерами.
– Про Юлию Владимировну ещё не могу не задать вопрос. Насколько вы действительно близки помимо тренировочных занятий?
– Юлия Владимировна для меня вторая мама. Это абсолютно точно, потому что мы как в зале проводим 24/7, так и вне зала Юлия Владимировна мне всегда что-то подскажет, где-то поможет. То есть, я всегда знаю, что на неё можно рассчитывать в каком-то вопросе. Может, даже неудобном. Знаю, что она мне подскажет, расскажет. Поэтому Юлия Владимировна для меня и тренер, и мама, и друг. То есть, всё в одном лице.
– Часто вообще бывают в гимнастике – ты со стороны видишь – такие отношения между девочками и тренером?
– На самом деле это очень важно – найти вот такой коннект, чтобы быть в тандеме тренер-гимнастка. Потому что, если вы не чувствуете связь между вами, неизвестно, получится ли что-то. У нас с Юлией Владимировной получилось сразу. Я ещё ехала в Москву, и думала: а если мы, знаете как, не сойдёмся характерами? Может будет тяжело? Но потом я поняла, что Юлия Владимировна тот человек, который будет меня вести по всей моей жизни дальше. Если бы не Юлия Владимировна, не знаю, знали бы вы меня как гимнастку сейчас. Этого, конечно, мы не узнаем никогда. Но благодаря Юлии Владимировне однозначно – я выросла и поднялась, как Анастасия Гузенкова. Это, конечно, сначала хорошая база – то, что в Белгороде мне привили. И потом уже Юлия Владимировна это довела до точки.
– Большинство спортсменов так или иначе задумываются с ранних лет о том, чем они будут жить после спорта. Мы знаем, что художественная гимнастика очень молодой вид спорта и карьеру здесь заканчивают в достаточно раннем возрасте. Думала ли ты о том, чем займёшься после?
– Я считаю, что неправильно не думать, чем мы займёмся после спорта. Потому что очень многие гимнастки в том числе, вообще спортсмены, полностью погружены в свой вид деятельности и не думают, что будет дальше. Я всегда задавалась этим вопросом. Поэтому параллельно с тренировками надо и развиваться, учиться, потому что потом это навёрстывать будет очень-очень проблематично. Чем буду заниматься, я думала. И у меня именно таких целей и амбиций очень много. Не буду их раскрывать…
– Почему? Очень жаль!
– (улыбается) Я считаю, что лучше это показывать действиями.
– Ура! Мне кажется, наши родители будут счастливы. Потому что большинство переживают, что после гимнастики ребёнок не будет знать, чем ему заниматься. Потому что ты гимнастикой буквально живёшь…
– Главное не зацикливаться на том, что тренировки – и только тренировки. Надо уметь различать рабочий тренировочный процесс и какие-то хобби, какие-то развлечения. Пытаться найти себя ещё где-то помимо спорта. Потому что пойти после гимнастики работать тренером – это хорошо. Но вы так всю жизнь и просидите в зале. Может быть, для кого-то это и подходит, потому что это комфортно. Спокойствие. Знаете, что никуда не уволят, что всегда найдёте своё место. А для меня очень важно успеть везде. И это иногда мне мешает, на самом деле, потому что я хочу везде, всё и сразу. И там себя попробовать, и там. Это, с одной стороны, очень хорошо. С другой стороны, это очень обрывисто, и мешает сконцентрироваться на чём-то одном. Это если не касаемо спорта. В спорте я с головой.
Евгения Лукьянова, Центр гимнастики олимпийской чемпионки Юлии Барсуковой