Человек, чья жизнь, и мечта, и профессия – танец! Артист, однажды сошедшая со сцены на ковёр, и полюбившая художественную гимнастику и своих юных гимнасток раз и навсегда! Увлечённая своим делом педагог, счастливо нашедшая в нашем виде спорта своё призвание и свою профессию. Тренер-хореограф Центра олимпийской чемпионки Юлии Барсуковой Светлана Владимировна Попова.
– Да, я очень люблю танцевать, – начинает разговор Светлана Владимировна. – Для меня это мечта детства. Я с малого возраста знала, что хочу танцевать. На сцене. И всё началось с того, что родители отвели меня на бальные танцы: я там год позанималась, и педагог сказала, что нет – бальных танцев слишком мало, девочка очень талантливая, способная, ведите её в лучший коллектив. И меня привели в самый лучший коллектив в моём городе – в Государственный академический Воронежский русский народный хор имени Массалитинова. И так сложилось, вернее, я уговорила родителей, что меня отдали не на классическое отделение, а на народное. Так я закончила народно-сценическое отделение. Потом поступила в педагогический университет, и совмещала с работой – и училась, и танцевала.
– Вам очень нравилось?
– Безумно! Я танцевала, но мне этого было мало. Хотелось развиваться, передавать свой опыт молодому поколению. Тем, кто, так же, как и я, решили связать свою жизнь с танцами. Поэтому училась педагогике хореографии. Мне нравилось учиться – я очень хотела учить. Видела себя именно в этом.
– В искусстве.
– Да.
– Как появилась в вашей жизни художественная гимнастика?
– На самом деле, я не планировала переходить в спорт. Но – моя дочь: ей было четыре года, и она всё повторяла за мной (улыбается). Танцевала. А я видела, что она тоже очень способная и талантливая – очень гибкая, хорошие данные. Столько энергии, которую нужно было срочно девать! На танцы в четыре года ещё не берут, а в художественную гимнастику – берут с четырёх. Решили, что походим сначала на гимнастику, а через пару лет плавно перейдём в танцы. Но так не получилось потому, что, как я сейчас понимаю, все, кто приходят в художественную гимнастику, влюбляются в неё навсегда. Как моя дочь. Как я. Тренеры узнали, что мама – хореограф. Пригласили: «А не хотели бы вы попробовать?». Я сказала: «С удовольствием».
У нас эстетический вид спорта. Хореография не только развивает выворотность, гибкость, устойчивость, лёгкость и высоту прыжка, координацию, но также формирует – это очень важно! – культуру. Именно культуру исполнения танцевальных движений.– И сразу поняли, почувствовали – это ваше?
– Сначала мне дали одну группу. Потом больше, больше. Так я плавно перешла в художественную гимнастику. Вопрос очень серьёзный: как работать, как преподавать, потому что всё совсем по-другому. Потому что хореография в художественной гимнастике – это не основа, но часть учебно-тренировочного процесса, и нужно адаптировать её под другую подготовку учеников. Поэтому постоянно училась, ездила на мастер-классы, на курсы, на учебно-тренировочные сборы. Смотрела, как работают другие хореографы в художественной гимнастике. Сцена и ковёр – это совершенно разные вещи.
– И какое самое большое ваше открытие в этой связи?
– Постоянная нехватка времени! Такой, знаете, адреналин. Ученики хореографических училищ, скажем, понимают, что это – их будущее, их стезя, они постоянно этому учатся до 18 лет, и потом становятся артистами балета или театра. А в художественной гимнастике, наоборот, 18 лет – это уже пик для гимнасток. И спорт сейчас молодеет, поэтому всё нужно делать ещё быстрее. То есть, нет времени часами стоять у классического станка, делать экзерсис. Тренеры мне говорят: «Света, быстрее!.. Света, быстрее!..». А у меня только классический экзерсис занимает примерно час. Классический экзерсис – это база. Основа, на которой, собственно, всё искусство хореографии держится. Любой вид танца. Это комплекс движений, которые как раз разрабатывают последовательность разогрева работы мышц, работы связок и подготовку всего тела к исполнению более сложных элементов, техник, наработки вращения, равновесия и так далее.
– И, как вы уже сказали, в художественной гимнастике это только часть…
– Да, часть тренировочного процесса.
– Но художественная гимнастика невозможна без хореографии?
– Нет, конечно. У нас эстетический вид спорта. Хореография не только развивает выворотность, гибкость, устойчивость, лёгкость и высоту прыжка, координацию, но также формирует – это очень важно! – культуру. Именно культуру исполнения танцевальных движений. Вся классика состоит из нюансов – небольшой поворот головы, взмах кистью, продолжение движения пальцем руки… Знаете, как бывает: приходишь, смотришь на одну балерину, очень техничную – всё прекрасно, всё замечательно, но чего-то всё равно не хватает. И на другую: вроде бы, и не так технична, но вот хочется смотреть. Интересно! Захватывает! Увлекает! И ты понимаешь, что она как раз владеет этой культурой. Образностью. Мне очень нравится, что в художественной гимнастике недостаточно просто делать грамотно какие-то элементы, по шаблону. Что надо создавать яркие выразительные образы, раскрывать танцевальность и творческий потенциал у гимнастки. Что сейчас по новым правилам очень много танцевальных движений, дорожек, шагов, связок…
– То есть, больше танца!
– Да! Это всё как раз искусство хореографии – передать образ, характер музыкального сопровождения.
– Вы очень любите художественную гимнастику!
– Я – да! И влюбляюсь в неё всё больше и больше.
– Особенно за то, что это и спорт и искусство вместе?
– Да, всё это в художественной гимнастике единое целое.
– Самим девчонкам всё это тем более интересно?
– Танцевальную подготовку любят все (смеётся). Как только я говорю: «Девочки, теперь танцы» – у всех: «Ура!».
– Вы сами наверняка пробовали что-то исполнять из элементов?
– Мне всегда интересна была работа с предметом. Я брала и булавы, и мяч, и обруч – всё. Я хотела понять: как вы это делаете?! Потому что координация должна быть сумасшедшая. Здесь работают и правая, и левая руки – развиваются оба полушария.
– И при этом это нужно делать ещё и артистично, с улыбкой…
– Да. Это всё со стороны красиво смотрится: легко, изящно, все улыбаются. А на самом деле, художественная гимнастика – это пот, труд колоссальный, и кровь, синяки, ссадины. Это сложный вид спорта. Очень сложный! И предметы, такие воздушные со стороны, на самом деле тяжёлые.
– Светлана Владимировна, вам булавой по голове попадало?
– Попадало (смеётся). И мячом, и обручем попадало. Девочки – молодцы: такая дисциплина! Такой спортивный характер! Такое терпение: «Синяк? Ну, и ладно!». Потому что есть цель – к чему идти, к чему стремиться. А синяк заживёт.
– Сильно переживаете за своих воспитанниц, когда наблюдаете за выступлениями?
– Очень! Переживаю, как будто… (пауза). Да даже на любого тренера если посмотреть, когда выступает его гимнастка – он там, рядом, за ковром, вместе с ней вытанцовывает (улыбается). Особенно показательны, например, наши недавние соревнования в Баку. Я разминала детей, готовила и выводила. И такое ощущение, что выступала вместе с ними!
Юлия Владимировна – уникальный человек, с прекрасными данными и колоссальной целеустремлённостью, трудолюбием. Отсюда такие результаты. И – да! – меня просто восхитило, как она работала у нас в Центре на сборах с детьми.– Рады работе в Центре Юлии Барсуковой?
– Не то слово! Я очень рада работе с Натальей Александровной Муриновой, старшим тренером Центра, потому что она сразу очень хорошо, очень грамотно наладила весь тренировочный процесс. У нас сейчас очень хороший тренерский состав, очень дружный. Это показали, опять же, соревнования в Баку, где все – и наши девочки, и родители, и мы, тренеры – друг за друга. Вы бы видели, как они друг друга встречали после ковра! Вместе радовались победам, и вместе огорчались неудачам. Это… очень трогательно.
– Без чего просто невозможна художественная гимнастика?
– Без труда! Без любви! Потому что обязательно нужно гореть ей. Не останавливаться на неудачах, верить в успех, и работать, работать и работать.
– Эти чувства, о которых вы сейчас сказали, вам самой ведь хорошо знакомы – по сцене? Артисту тоже нужно трудиться и любить своё дело.
– Конечно. Скажу за себя – у меня всегда была ответственность перед зрителем. На каждом концерте. На сцене ты не принадлежишь сама себе, ты должна отдать зрителю всё, что у тебя есть. Отпахать программу – на все сто баллов! И это мне нравилось. Нравилось, что когда ты выходишь на сцену, вся твоя личная жизнь, все твои будни, всё – куда-то уходят, и ты на сцене просто растворяешься и… Как это здорово!
– У вас был народный хор. И танцы – народные, так?
– Да, русские танцы. Девичьи переплясы. «Калинка», «Гуляния»...
– Картина перед глазами: все в кокошниках, хоровод водят.
– Это не только хороводные номера. Это и характерные.
– Поясните?
– Характерные номера? Это когда в танце нужно показать характер танца. То есть, чтобы русский танец был русским не только движениями, но и культурой исполнения. Так же, как сейчас и в художественной гимнастике – всё закручено именно на образе: и костюм, и музыкальное сопровождение, и сама постановка. На зрительном образе. Чтобы человек пришёл на концерт, и понял, что сейчас ему показали какую-то историю.
– А в художественной гимнастике такую историю надо рассказать всего за полторы минуты?
– Да, гимнастка тоже рассказывает маленькую историю. После которой ты продолжаешь думать о том, что она тебе рассказала. Такое, знаете, приятное послевкусие – как хорошего вина глоток. И есть специальная бригада судей, которая как раз отслеживает артистизм, выразительность исполнения. И, повторюсь, очень хорошо, что сейчас в художественной гимнастике стало больше танцевальных дорожек, движения, красоты исполнения. Гармонии.
– Здесь мы подходим к нашей живой легенде Юлии Владимировне Барсуковой, которая как раз прославилась и отличалась именно своей артистичностью. «Балерина на ковре» …
– Юлия Владимировна – уникальный человек, с прекрасными данными и колоссальной целеустремлённостью, трудолюбием. Отсюда такие результаты. И – да! – меня просто восхитило, как она работала у нас в Центре на сборах с детьми. Она не присела ни на минутку, всё делала со своими воспитанницами: и показывала им, и прыгала с ними. То есть, всё-всё-всё.
– В какой момент становится понятно, кто может стать новой Юлией Барсуковой? Когда смотрите, и видите – да, в этой гимнастке есть что-то гораздо большее?
– Это сложный вопрос. По моему опыту, это скорее такие девочки, которые раскрываются далеко не сразу. Вот есть дети, приходят, и сразу думаешь: ох-ах! Там такие данные – просто потолок возможностей физических, всего того, что заложено свыше. То есть, ребёнку всё сразу даётся легко – ножку держать, высоко прогнуться, она вся такая хорошенькая, очень гибкая. И она привыкает на таком уровне работать, и всё, большего от себя не требует. А есть, наоборот, дети, у которых сложные данные, которые нужно развивать. Им действительно тяжело, но у них есть характер. Они трудятся-трудятся-трудятся, и через какое-то время – результат. И часто бывает, что лучший, чем у девочек с шикарными данными изначально. Поэтому нужно вести гимнастку, постоянно следить за её развитием. И от травм никто, конечно, не застрахован – это вещь вообще непредсказуемая. У нас в Центре дети с разным уровнем подготовки и с разными задачами. Потому что приходят родители и сразу говорят: мы не хотим, чтобы наш ребёнок прямо стал олимпийской чемпионкой, мы хотим, чтобы была правильная осанка, красивые ножки, чтобы была дисциплина, характер – и этого нам достаточно. Для этого у нас разные уровни занятий. Есть детки, которые занимаются для себя. Есть, которые хотят больших результатов, и у них больше часов тренировок. Но работаем мы одинаково со всеми детьми – у нас нет «таких» и «не таких». Стараемся находить индивидуальный подход к каждому ребёнку. Всех разнопланово развиваем, опыт передаём абсолютно всем.
– Воспитанницы Юлии Владимировны – Анна Попова и Анастасия Гузенкова. Часто приезжают в Центр, проводят мастер-классы. Они тоже очень разные. Анна такая «энерджайзер», солнечный зайчик. А Анастасия, напротив, «балерина», прямо «чёрный лебедь» …
– Да, Настя более лиричная исполнительница. Мы видим у неё образ очень женственный, утончённый. Аня – живая, яркая, ей современная хореография очень хорошо подходит, модная музыка.
– А вам что больше по душе как хореографу?
– Я просто восхищаюсь всеми девочками-гимнастками! Потому что знаю, какой это колоссальный труд.
Художественная гимнастика – самый красивый вид спорта! Потому что девочки очень грациозные, пластичные, у них нет комплексов, они могут себя правильно преподнести. Потому что это всегда хорошая осанка, стройные длинные ноги, вытянутые колени. Потому что это очень красиво!– Вот вы смотрите за выступлением своих воспитанниц – какие самые обидные ошибки бывают? Потери какие-то?
– Да, потери на пустом месте. Глупые ошибки – самые обидные. Когда гимнастка легко справляется со сложным риском, на высоком мастерстве, а на ерунде какой-то ошибается.
– А какие ошибки бывают именно по хореографии?
– Каждый элемент всё равно базируется на хореографии. Невыворотные ноги, вращение некачественное и так далее.
– Вы, как тренер-хореограф, на самом деле, ставите чистоту исполнения?
– Конечно. Как раз вот выворотные ножки – это, во-первых, очень красиво! А во-вторых, на это судьи внимание и обращают. Если говорить в целом, на мне база элементов. Именно подготовка, потому что классический станок, классический экзерсис – без этого вообще никак. Там нет ничего лишнего – это база. И это очень важно: чтобы ножка была поднята в выворотном положении, в натянутом, чтобы это были красивые стопы, вытянутые колени, красивые руки. Потому что хореография – это ещё и координация: руки-ноги-голова, это тоже сложно, она у всех тоже разная. И развивается как раз на уроках хореографии.
– Вас что-то может ещё удивить в художественной гимнастике, Светлана Владимировна?
– Меня, по-моему, постоянно всё удивляет (смеётся). Всё то количество поворотов, которое девочки выполняют. Всё больше, и больше, и больше. Если раньше поворот планше, или поворот в кольцо, то же фуэте, делали только классические балерины, то сейчас это всё делают наши девочки-гимнастки. И меня это всегда, каждый раз, удивляет – и количество поворотов, и качество, и сложность элементов.
– Вы говорили о том, что в Центр приходят дети с разной подготовкой и разными целями. А если по ходу работы вы видите, что получается всё лучше и лучше, и даже больше, чем, так сказать, планировалось?
– Если ребёнок справляется, если тело физически в порядке, костно-мышечная система и связки готовы, то мы добавляем – даём более сложные вещи, конечно. То есть, усложняем программу. Если девочка в течение времени научилась делать какой-то новый более сложный элемент. Или добавляем ещё элемент, если программу она успевает сделать, а время ещё остаётся – чтобы она могла сделать что-то ещё и набрать больше баллов. Но превыше всего – здоровье! Для нас в Центре самый главный принцип – не навредить гимнастке. Поэтому детям, которые ещё к этому не готовы, никакие сложные элементы мы не даём. Очень важно всё делать постепенно. А ещё я за осознанность. Чтобы дети понимали, куда они пришли, зачем, и что им это даёт. На каждой тренировке я им обязательно рассказываю и показываю, как мы делаем каждое движение, и почему именно так.
– Всё понимают?
– Да. И мне нравится, что они понимают. Тот же классический экзерсис: я всегда перевожу детям все названия, потому что вся классическая балетная терминология на французском. Почему мы так делаем, что это развивает, для чего нам это надо. Мы ведь занимаемся художественной гимнастикой – для чего нам хореография? Далеко не всем легко даётся стоять у станка….
– Это понятно. Потанцевать, с предметом повозиться – гораздо интереснее…
– Конечно! А здесь – монотонно стоять и повторять-повторять-повторять одно и то же. И тогда я объясняю, для чего мы это делаем. Почему мы не поднимаем пятки в одном упражнении, и когда мы поднимаем в другом. И если спросить их, почему, то они уже ответят. А что нам это даёт? Они уже знают. Я всегда за осознанность, чтобы дети понимали, почему надо делать правильно. Какую мышцу они включают в работу, когда делают какое-то движение – рассказываю про анатомию и показываю строение сустава. И так далее. И это им интересно! Я смотрю, у них открываются рты – вот такие глаза!
– Какой возраст в художественной гимнастике показательный? Реперная, так сказать, точка?
– Если до 12 лет мы навыки не успели развить – ту же растяжку, ту же гибкость, ровный шпагат – то с 12 лет уже, биологически, идёт окостенение костной системы, и всё сложнее и сложнее это будет сделать. Мы стараемся до 12 лет развить все данные. У мальчиков немножко по-другому – они и психологически позже взрослеют, чем девочки. Когда мы принимаем ребёнка, мы всегда смотрим на психологическую зрелость – готов ли ребёнок трудиться. Потому что есть дети, которые в три годика уже более осознанны, чем те, кто в пять лет ещё в детстве-детстве. В целом гимнастика, развивает, укрепляет и очень способствует правильному и гармоничному развитию ребёнка.
– Представьте, что вы сейчас обращаетесь к родителям малышек и отвечаете на вопрос, почему они должны привести своих детей в художественную гимнастику. Почему?
– Потому, что художественная гимнастика – самый красивый вид спорта! Потому что девочки очень грациозные, пластичные, у них нет комплексов, они могут себя правильно преподнести. Потому что это всегда хорошая осанка, стройные длинные ноги, вытянутые колени. Потому что это очень красиво! Плюс к этому, художественная гимнастика очень дисциплинирует, потому что это всё-таки работа – с утра, и до вечера распланирован твой день. Если хотите хороших, а тем более высших результатов – то заниматься нужно, конечно, постоянно. Один раз в неделю можно отдохнуть – а так, каждый день.
– И на июль, на месяц каникул, юные гимнастки получили домашнее задание…
– Разумеется. Мы разговаривали с детьми, что обязательно нужно делать комплекс упражнений. Каждый день хотя бы час, но заниматься нужно с каждым предметом, потому что это всё очень быстро уходит, форма быстро теряется. Мышечная память. Тот же риск никогда не получится с первого раза. Пока ты 150 раз обруч не бросишь, правильно не получится. И это всё теряется очень быстро: не позанимался один день – всё, сделал два шага назад.
– Вы получаете большое удовлетворение от вашей работы. Вы профессионал на своём месте. Но всё-таки, чего большего вам бы хотелось, мечталось, достичь? Вот, допустим, чтобы сегодняшняя семилетняя ваша кроха через сколько-то лет – мы просто фантазируем – выиграла Олимпийские игры? А вы, тренер-хореограф, стояли бы там, у ковра, в этот момент?
– (очень смущённо) Ой! Вы знаете… Я не очень люблю себя показывать… Да, я очень люблю свою работу. И в ней моё лицо – это мои дети. Их результаты и достижения лучше всего скажут о моей работе. Безусловно, мне бы хотелось, чтобы девочки добивались наивысших результатов. И очень бы хотелось, чтобы они были благодарны, чтобы у них только хорошие воспоминания остались обо мне, о том, что я внесла в их жизнь. Пусть у каждой из них жизнь сложится счастливо, а я тогда смогу сказать, что немножко в этом поучаствовала (улыбается).
Игорь Какурин, Центр художественной гимнастики олимпийской чемпионки Юлии Барсуковой